АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ КОМПАНИЕЦ

«Войдите!» На мое приглашение в кабинет зоологии Северо-Кавказского педагогического института в г. Владикавказе, где я работал, вошел худощавый молодой человек с тонкими чертами лица, в больших очках с черной роговой оправой. Подмышкой у него была маленькая клетка с какой-то птичкой и завернутый в газету портативный лучок-самолов.

- Моя фамилия Компаниец,- отрекомендовался мне он,- я из Харькова, большой любитель птиц и сам заядлый птицелов, обращаюсь к вам по рекомендации профессора В. Г. Аверина с просьбой помочь мне достать здесь у вас корольковых вьюрков и других кавказских птиц...

Так произошла летом 1934 г. моя первая встреча с А. Г. Компанийцем, сделавшимся очень скоро, несмотря на дальность расстояния, разделявшего нас, одним из самых моих близких мне по духу друзей.

С первых дней знакомства Компаниец стал глубоко симпатичен мне своими замечательными человеческими качествами. Удивительная скромность, переходящая в застенчивость, душевная доброта, какое-то болезненное желание сделать приятное окружающим, и довлеющая над всем, безграничная любовь к птицам - вот, что привлекало к нему людей, знавших его. Надо было видеть, как он, думая, что его никто не слышит, разговаривал с птицами, придавая своему голосу с грудным тембром особенную мягкость.

Из рассказов Компанийца о себе я узнал, что он работает в сельскохозяйственном институте (кажется, хотя, возможно, я и ошибаюсь) ассистентом, что его специальность - вредители лесных культур, но что его основным занятием, которому он отдает все силы и всю свою энергию, является работа в Харьковском дворце пионеров. Занимаясь с ребятами, он учил их ловить птиц, наблюдать их жизнь в природе и дома, делать клетки и садки, ухаживать за пойманными птицами в живом уголке дворца и т. д.

Спустя некоторое время я получил от Александра Григорьевича из Харькова письмо, и между нами завязалась оживленная переписка; конечно, основной темой были птицы. Осенью и в начале зимы наловить корольковых вьюрков под Владикавказом было нетрудно, я был тогда физически вполне здоров и мог весь свой досуг посвящать любимому делу - ловле птиц. В результате из Владикавказа в Харьков поехали корольковые вьюрки, горные чечетки, кавказские снегири, альпийские горихвостки. От Компанийца взамен шли ко мне чижи, снегири, чечетки, певчие и черные дрозды и т. д.

Кроме вопросов, связанных непосредственно с отправляемыми нами птицами, Александр Григорьевич очень подробно писал мне о своих занятиях с пионерами - деле, которым он увлекался по меньшей мере так же, как и птицами. Я узнал, что он рисует и подбирает материалы для школьных таблиц по охране птиц, руководит в Харькове «днями птиц»; пишет инструкции для школ Украины по организации содержания птиц в живых уголках. Вместе с харьковскими пионерами он каждый выходной день, невзирая ни на какие атмосферные условия, ездил за город ловить птиц. Его любимой снастью, которой он владел в совершенстве, был тайник, и по моей просьбе он написал мне подробнейшее наставление о правилах пользования этим орудием ловли. Эти постоянные поездки на слабое здоровье Александра Григорьевича оказывали вредное влияние, он постоянно болел, но и полубольной, если узнавал, что начинается весенний пролет варакушек и соловьев, не мог усидеть дома.

Окружавшим его лицам он мог казаться чудаком, человеком не от мира сего, благодаря его страсти к птицам. Однажды я, будучи в Москве, предварительно договорился с Александром Григорьевичем, что на обратном пути на Кавказ, при проезде через Харьков, я привезу ему из Москвы ряд птиц, интересующих его, а он в Харькове снабдит меня теми, которых я хотел бы иметь. В Москве, остановившись у одного из своих друзей-зоологов, я получил телеграмму следующего содержания: «Три клеста необходимы, интересуюсь свистовой гайкой, желателен свиристель, достал варакушек, возможны юлы». Воображаю недоумение телеграфистки, передававшей эту телеграмму, если даже и зоологи долго не давали мне покоя «свистовой гайкой!»

В своих немногочисленных научных работах Александр Григорьевич проявил себя тонким наблюдателем, знатоком птиц, замечательно упорным и настойчивым исследователем-экологом, бравшимся за выяснение сложных вопросов биологии птиц и талантливо их разрешавшим. Работы Компанийца посвящены количественному учету гнездящихся птиц, выяснению территорий гнездовых ареалов отдельных видов, взаимоотношениям между птицами одного и разных видов в биотопах, распределению гнездящихся птиц внутри биотопа и т. д.

Молодой орнитолог, подававший большие надежды, ученый, натуралист и тонкий наблюдатель природы, птицелов А. Г. Компаниец безвременно умер в годы Великой Отечественной войны. Вспоминая Александра Григорьевича, дружба с которым у меня была главным образом почтового порядка, перечитывая содержательные, наполненные описаниями птиц и их ловли, страницы его писем, я, работая над книгой «Жизнь птиц у нас дома», посвящая эти очерки друзьям птиц, вместе с птицеловом-ученым М. Н. Богдановым, рядом с А. Н. Промптовым, отдававшим всю свою сознательную творческую жизнь исследователя птицам, говорю и о скромном и застенчивом молодом человеке, талантливом учителе харьковских пионеров и школьников, мастере и кудеснике в искусстве ловли птиц, экологе-натуралисте А. Г. Компанийце, любившем птиц страстно и с энтузиазмом.